ПСИХОТЕРАПИЯ И МЕДИЦИНСКИЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ

ДЖЕЙМС СТРЕЙН

Гарриет гордилась своей независимостью. Эта здоровая 84-летняя вдова без детей вполне комфортно жила в одиночестве в собственном доме в Нью-Йорке. Однажды вечером она поскользнулась на коврике перед кроватью и не смогла подняться или доползти до телефона. На следующее утро — примерно через 12 часов — женщина, каждую неделю приходившая убирать в доме, обнаружила ее на полу.

Гарриет поспешно отвезли в больницу Маунт-Синай, где я работаю директором отделения поведенческой медицины и консультационной психиатрии в медицинской школе. У нее был диагностирован перелом шейки бедра, одна из наиболее распространенных медицинских проблем среди пожилых людей. (Примерно четыре пятых из 270 тысяч американцев, ежегодно ломающих шейку бедра, старше 65 лет.) В прошлом перелом шейки бедра зачастую означал продолжительную недееспособность для пожилого человека. Но при современных методах ортопедии пациент после такого перелома обретает способность снова ходить при помощи костыля или трости уже через шесть недель, а через 12 недель практически полностью восстанавливает подвижность.

ДЖЕЙМС СТРЕЙН, доктор медицины, является профессором психиатрии и директором отделения поведенческой медицины и консультационной психиатрии в медицинском центре Маунт-Синай в Нью-Йорке. Гарриет не поверила благоприятному прогнозу. Она была убеждена, что никогда уже не сможет ходить и что ей при. дется переселиться в дом престарелых. Подобно многим другим -пожилым людям, пережившим перелом шейки бедра она впала в депрессию.

Часто такая депрессия остается невыявленной и без лечения может привести к тому, что самые худшие ожидания пациента становятся явью: убежденные, что их жизнь кончена, пациенты не способны работать над собственной реабилитацией. Поскольку для таких пациентов критически важно пытаться вставать и ходить вскоре после хирургии для восстановления мышечного тонуса и предупреждения развития опасных для жизни кровяных сгустков, те, кто не прилагает к этому никаких усилий, с наибольшей вероятностью заканчивают тем, что становятся инвалидами, целиком зависящими от помощи других.

К счастью для Гарриет, ее пребывание в больнице совпало по времени с исследованием, которое мы проводили в Маунт-Синай совместно с медицинской школой Северо-Западного университета Чикаго, пытаясь выяснить ценность психиатрического скрининга пациентов с переломом шейки бедра. Благодаря этому депрессия у Гарриет была выявлена вовремя. Ей назначили психотерапию и антидепрессанты, что очень помогло ей полностью выздороветь.

Когда я впервые встретился с Гарриет, мне казалось почти невозможным помочь ей изменить ее глубоко укоренившееся негативное, упадочное настроение. Она была твердо убеждена, что больше никогда ходить не сможет. Но через некоторое время Гарриет раскрылась и поведала поразительную историю из ее детства. Ее мать умерла в молодом возрасте после длительной болезни, оставив десятилетнюю Гарриет сиротой. Наблюдая за болезнью и увяданием своей матери, Гарриет пришла к убеждению, что и сама закончит так же — став зависимой от других и не обладая никаким контролем над своей жизнью.

Этот детский опыт оказался ключом к отчаянию Гарриет: он укрепил в ней уверенность, что больничное лечение, которое она получала в больнице, бесполезно. Но благодаря психотерапии, сеансы которой проводились еженедельно в течете восьми недель, Гарриет сумела увидеть ту роль, которую ее детские воспоминания играли в ее нынешних страхах. Я указывал ей на то, что современная медицина намного продвинулась по сравнению со временем болезни ее матери, и уверял, что у нее болезнь совершенно иного рода, после которой вполне можно вернуться к независимому образу жизни, что ей совсем не нужно воображать себя увядающей в каком-то доме престарелых или представлять, что ее жизнь полностью подчинена воле других людей.

Уверенность врачей в способности Гарриет добиться улучшения сослужила ей большую службу. Она начала прилагать больше усилий к собственной реабилитации. По истечении шести недель она уже смогла вернуться домой из учреждения промежуточного ухода, куда ее поместили после госпитализации. И через 12 недель она уже была способна функционировать вполне самостоятельно.